...Картин
тогда было не купить, как, впрочем, и хорошую книгу, и хороший
сервелат, и когда на моем пианино появились две девочки, саморучно
приклеенные на деревянную основу заводским художником, комната
наполнилась новым звуком.
Девочки были увеличенным фрагментом
картины П. О. Ренуара «Танцы в «Мулен де ла Галетт», они слегка
улыбались, о чем-то перешептываясь, но отзвук их голосов слышен был
почему-то только на расстоянии - ну если отойти от пианино метра на
полтора. Вблизи девочки будто размывались. Вдали - оживали и наполняли
комнату своим воздушным разноцветным счастьем. Глядя на них, мой папа
сказал, что все ренуаровские девочки похожи на меня (ну или я на них).
Поэтому Ренуар - его любимый импрессионист.
С ним, с Пьером Огюстом, я и впитала это воздушное понятие - импрессионизм (от impression - впечатление).
Впечатление от окружающего мира он
передавал короткими мазками, и блики красок заполняли пространство - и
на полтора метра, и дальше - светом и счастьем.
Шестой ребенок в семье портного, Пьер
Огюст был отдан на обучение в фарфоровую мастерскую. И один из рабочих,
который на досуге занимался живописью, как-то дал мальчику холст и
краски. Ребенок нарисовал свою первую картину, на торжественный просмотр
которой - ее водрузили в центре бедной комнатки семьи Ренуаров -
пригласили того самого мастера-самоучку. Тот посмотрел, помолчал. И
попросил родителей Пьера не препятствовать ему стать художником...
Ренуар поступит в Школу изящных искусств
в Париже. Встретит Клода Моне и Сислея и будет спорить с ними о «новом
Возрождении» в искусстве (они еще не придумали тогда термина
«импрессионизм»), в котором им всем предстоит поучаствовать. А еще он
встретит там Эдуарда Мане, который в 1863 году выставит в Салоне
Отверженных (официально разрешенном Наполеоном III !) свой «Завтрак на
траве» - картину, которая будет считаться началом эпохи импрессионизма.
Это будет уже не портретное отображение жизни на полотне, а игра света в
картине. Этот бликующий жизнеутверждающий свет и станет самым важным
элементом творчества Ренуара. Но Пьер Огюст заставит его передавать
впечатление не только от природы, но - главное - от человека. И все его
люди будут излучать радость.
«Для меня картина должна быть всегда
приятной, радостной и красивой, - говорил художник. - В жизни достаточно
скучных вещей, не будем фабриковать еще новых».
И когда в конце жизни 78-летний больной,
парализованный Пьер Огюст встретится с безудержным кубизмом Пикассо, он
не будет громить его в пух и прах. Он просто до последних дней, зажав
кисть в зубах (руки уже не двигались), станет писать свою последнюю
картину - натюрморт. Она должна быть радостной! Как любая картина. Как
образ его натурщицы Алин, которая - вспомнить только, думал Ренуар,
глядя из окна своей шикарной квартиры на Монмартре, - начала появляться в
его картинах с 80-х годов, стала его женой в 1890-м, родила ему
третьего ребенка в 1901-м (Ренуару было 60 лет!) и, увы, умерла (в
1915-м, через год после того как на мировую войну ушли двое их старших
сыновей).
...Глядя то в окно, залитое новым веком,
новой, пылающей лихорадочным румянцем эпохой, то на свой мольберт,
Ренуар все еще будет исправлять последний холст, добавляя в него блики.
Свет. Впечатление. Которое на расстоянии всего лишь полутора метров уже
дарит ощущение бесконечно прекрасной жизни.
Ведь она прекрасна, не правда ли?!
|