Наверняка среди русских художников были
мастера более талантливые, более умелые, более народные, но круче
Василия Сурикова характером не было никого. Потомственный казак и
потомственный сибиряк, он прожил жизнь, как жили герои его картин.
Суворов, стремительным спуском завершающий переход через Альпы. Ермак,
покоряющий Сибирь. Боярыня Морозова, двумя перстами и огненным взглядом
останавливающая толпу. Лихой мужик, одним махом на коне берущий
неприступный снежный городок. Все это один человек - Василий Суриков.
Уже в пять лет он рисовал так, что
взрослые поражались. Совсем ребенком к Пасхе расписывал яйца: платили
три рубля за сотню. В десять лет написал икону: ее освятили и продали
купцу. Но когда Сурикову было 11 лет, от чахотки умер его отец, у семьи
просто не было денег, чтобы учить Васю рисованию. Конец мечте? Ни за
что! Желание Сурикова стать художником было настолько огромно, что он
собирался пешком идти из Красноярска в Питер, чтобы поступить в Академию
художеств. Талант же его был так очевиден, что красноярский губернатор
лично искал ему спонсора. И нашел - местного золотопромышленника,
который выделил деньги на обучение.
С рыбным обозом Суриков три месяца ехал
до Нижнего Новгорода, преодолев, как сам вспоминал, сидя на осетре,
четыре с половиной тысячи километров. Куда там Ломоносову!
Однако когда добравшийся до Питера Вася
пришел сдавать экзамены, злой инспектор Шренцер, посмотрев работы
сибирского самородка, рявкнул:
- Да за такие рисунки вам надо запретить даже ходить мимо академии.
Мечта снова рухнула, но и на этот раз
плакать Суриков не стал. Прозанимавшись полгода в рисовальной школе,
осенью он с блеском поступил в желанную академию. За пять лет учебы он
получил за свои работы четыре серебряные медали, одну малую золотую и
одну большую золотую. За последнюю, престижнее которой не было ничего,
полагалась премия - денежная субсидия на поездку за границу. Но как раз в
это время проворовавшийся казначей академии скрылся с казенными
деньгами. Казначея изловили и сослали в Сибирь, но Сурикову так ничего и
не досталось.
- И слава богу, - радовался потом он. - У
меня же была идея начать Клеопатру писать. А так я волей-неволей
вернулся к родным мотивам.
Суриков выбирает своим жанром
отечественную историю и пишет знаменитые «Утро стрелецкой казни»,
«Боярыню Морозову», «Покорение Сибири Ермаком». XX век он встречает
настоящей звездой русского изобразительного искусства.
Однажды к нему в мастерскую заглянул
московский генерал-губернатор Сергей Александрович, человек грубый и
неприятный, и захотел купить один из этюдов к «Боярыне Морозовой».
- Сколько стоит? - спросил великий князь.
- Десять тысяч! - ответил откровенно недолюбливавший губернатора Суриков.
- Сколько?! У меня и денег таких нет!
Сумма и правда была безумная. Павел
Третьяков, основатель Третьяковской галереи, заплатил Сурикову за «Утро
стрелецкой казни» 8000 рублей. А Шишкину за его «Утро в сосновом лесу» -
4000 рублей.
- Копите, ваше высочество, копите, - пожал плечами Суриков. Больше губернатор его не беспокоил.
Суриков дружил с Львом Толстым. Жена
художника умирала от чахотки, Толстой приходил каждый день и
расспрашивал, что она чувствует. Оказалось, что он делает это не из
милосердия, а чтобы вставить в очередной роман. Суриков спустил Толстого
с лестницы:
- Пошел вон, злой старик!
Как писал, так и жил. Или скорее, как жил, так и писал.
|